Просыпанием это было назвать трудно. Просыпается человек ото сна. Это же был не сон, а тревожное забытие, перемежающееся таким же тревожным бодрствованием, До того, как вылезти из вертолёта и начать размышлять, что же делать дальше, мы просыпались многократно, но плотный туман не отступал — мы оставались в ловушке природы. Но прошло уже 8 часов с того момента, как мы присели на этот клочок суши в окружении болот, прямо у воды залива Гафнер Фьорд. Ближе к 10:00 стало понемногу светлеть. Не проясняться, а именно светлеть. Но это уже внушало надежду. Временами казалось, что туман отступает — мы начинали видеть берега залива вперед и назад. Но через 5 минут снова накрывало. Впрочем, туман стал хотя бы клочьями, а это значит надежда есть! Прошел ещё час в непрерывном вглядывании сквозь туман. Чувствовалось, что облаков — как вчера — на небе нет и солнце светит уже напрямую на приземный туман, понемногу его растворяя. К 11:00 мы поняли, что хотя туман еще есть, но на юг мы видим гораздо дальше, чем на север и на запад, в сторону воды. Правильно, по другому и быть не может. Если это туманный вынос с воды, наша задача сбежать отсюда, как можно быстрее в ту сторону, где видимость лучше.

Решаемся, наконец, действовать. Я буду лететь буквально в паре метров от земли не быстро и мы станем двигаться на юг, чтобы выбраться из под тумана. И правда, минут 5 полёта, и на душе стало радостней. Тут действительно нет тумана, солнышко выглядывает из под облаков. Но нижний край всё еще довольно низкий. Верхние неровности ландшафта утопают в облаках, чисто только в низинах. Но нам надо как-то облететь злосчастную бухту. На запад мы уже и не суёмся — там стоит туман. А путь к востоку преграждают горки в облаках. Я было сделал попытку перескочить в одном месте, но тут клочья облаков свисали до холмов и я решил убраться снова в низины. Впервые увидели небольшое стадо овцебыков. Я читал, что эти лохматые бизоны водятся на просторах Таймыра, но впервые мы увидели их воочию. Сняли на фото и видео.

Однако, надо выбираться. Мы плутаем уже минут двадцать. Что если попробовать облететь горы по береговой линии залива? Делаем попытку. Там скалы обрываются прямо в воду. Их верх в облаках, а снизу вода и горизонт не просматривается. Очень опасно. И тут я разворачиваюсь. Прохода нет. Я изучаю карту высот на приборе Garmin Aera 795. Если лететь на юг, там рельеф понижается и там же есть русло реки, по которому можно пройти на север, в обход бухты с востока. Решаем предпринять этот ход — похоже, это то, что нам нужно. Действительно, находим русло, окружённое высокими холмами. Ныряем в долину реки и летим над ней в нескольких метрах от поверхности. По бокам возвышенности упираются в рваные облака. Летим в коридоре, вернее в тоннеле. Трек виляет вслед за извилинами и поворотами русла. Резать боюсь — чуть поднимаешься и видишь клочья облаков. Но постепенно сопки становятся ниже и, чем дальше мы продвигались на север, тем меньше становилось облаков. Вот он — перешеек бухты, который мы пытаемся облететь уже второй день. Дальше вроде низина, и я начинаю чувствовать, что мы уже не спасаемся от непогоды, а действительно летим! Ура, мы выбрались! :-) На душе радостно, и усталость полубессонной ночи улетучилась. Погода становится такой, каковой её предсказывали мои программы. По большей части солнце с редкими, и уже видно, что уходящими облаками.

Перед нами еще один горный массив. Я уже и не думаю о том, чтобы лететь через него. К тому же облачка еще имеются. Обходим массив с востока, благо проход имеется. Странно, но чем дальше на север, тем больше признаков жизни (может быть прошлой) человека. Брошенная техника, какие-то нежилые базы непонятно кого, всюду следы от техники. Я где-то читал, что тундра очень медленно восстанавливается от разрушения её тонкого поверхностного слоя со мхами. След от однажды проехавшего вездехода может быть виден до 30 лет! Слишком медленный здесь природный метаболизм. Так что вполне возможно, что то, что мы видим, это следы 20-30-летней давности. Да похоже так оно и есть…

Преодолеваем последнюю возвышенность по руслу реки — тут уже почти безоблачно. Переваливаем за горную гряду и взору открывается край мира! Вот он — загиб суши, а дальше, насколько глазу видно — полярный океан во льдах! Странно, почему льды? Вроде бы к этому времени они должны уже сойти… Еще 10 минут полёта и мы окидываем взором строения на Челюскине. Их много и они разбросаны порой далеко друг от друга. А между ними… Боже! Между ними буквально моря ржавого железа! Тысячи, десятки тысяч пустых ржавых бочек из под топлива. Какие-то гнутые пруты, брошенные остатки техники. Станция на Челюскине, о которой у меня были романтические представления из книг и фильмов, представляет собой гигантскую свалку хлама, железа, заброшенных зданий, мачт и антенн и прочих остатков цивилизации. Куда садиться? С воздуха не очень-то и поймешь, где среди этой свалки жизнь, где действующие постройки и где люди. Сделав пару кругов решаем садиться туда, где нам кажется есть жизнь. И правда, замечаем человека, который машет — сюда, мол.

Садимся. Оказалось сели на метеостанции. Впрочем, нам сюда и надо. Отключаемся. К нам подходят статные бородатые люди — ну точно как из фильмов 60-х про зимовщиков. Здороваемся, знакомимся. Это метеорологи. Смотрю — едет машина ЗИЛ с будкой типа вахтовки. Это приехали пограничники. Здороваемся и с ними. Полезли было за пропусками, но им они не нужны. Во-первых, их уже предупредили о нашем прибытии, а во-вторых, нас уже проверили на Диксоне и еще проверят дальше по маршруту. У здешних пограничников другие обязанности — обозначать присутствие России и следить за северным морским путём.

На метеостанции живут и работают 7 человек. Нам показывают саму станцию — место работы. Уютно, чисто. Стоят приборы. Повсюду кучи блоков для метеозондов. Мы фотографируем, интересуемся приборами. Потом нас приглашают в жилое здание. Это двухэтажная постройка относительно свежего вида, но занят только первый этаж. Квартиры на втором — свободны. Начальник метеостанции показывает своё жильё. Показывает комнату, где для нас приготовили кровати — они ждали нас ещё вчера.

Мы рассказываем о наших приключениях в тундре. Наконец, переходим в кают-компанию — общее помещение для всего коллектива. Накрывается стол, на котором мне запоминается рыба. Так аппетитно выглядит — красная и белая. Вот, сами ловим, рассказывает один из зимовщиков. Этого добра у нас в достатке. Интересуюсь как со снабжением и питанием. В целом неплохо. Не жалуются. Только вот зарплаты смешные очень. Многие, чтобы хоть как-то заработать, совмещают несколько должностей. Нас поражают оклады зимовщиков — от 3 до 6 тыс. рублей в месяц! Там, конечно, есть еще какие-то надбавки и коэффициенты, стаж и прочее. Но начальник станции, полярник и зимовщик с многолетним стажем, пол жизни проведших на различных станциях и зимовках, на круг имеет 40 тысяч! Много это или мало? Судите сами…

На стене в кают-компании целая коллекция, сувениров от различных экспедиций. Мы видим вымпелы команд, добиравшихся сюда на автомобилях, вездеходах, судах на воздушной подушке. Вешаем свой вымпел на стену и клеим логотип нашей экспедиции. Будет и о нас память — о первых, кто прилетел сюда в одиночном перелёте на легком однодвигательном вертолёте! Складывается уже традиция — оставлять памятные знаки о себе. Поэтому вы, читатель, мотайте на ус — если решили устроить свою экспедицию, постарайтесь изготовить вымпелы и наклейки. Это будет не только памятью о вас, но и материальным доказательством вашего пребывания. Да и просто интересно это будет вам же — разглядывать историю путешествий на своеобразной стене славы.

После чая с вкусной рыбой метеорологи показывают свои владения. Это сама метеостанция и приборы на ней. Отсюда запускаются метеозонды дважды в сутки. Подробно рассказывают, что регистрирует каждый прибор. Мы делаем панораму, фотографируем. Переходим к монументу покорителям Арктики. Тоже делаем фотосессию. Тут каждая достопримечательность важна для нас… Но время бежит, а у нас в запасе осталось всего несколько часов. До вечера мы должны убраться с мыса, чтобы не встрять в непогоду. Всматриваемся в горизонт и видим медленно наступающую черноту. Прогноз не соврал.

В заключении, предлагаем метеорологам воспользоваться нашим спутниковым телефоном. У них тоже есть, но у них минут в обрез — денег на счету нет. Дожидаемся пока все позвонят, прощаемся — мы перелетаем на другую часть мыса, туда, где стоят монументы и памятники на самом краю земли. Это место находится по соседству с погранзаставой. Они — фотоцель нашего путешествия. Взлетаем и через несколько минут приземляемся на самом краешке суши, в нескольких метрах от пограничного столба, гурия из камней и старинного столба с надписями.

Их я помню по фотографиям. В своё время, разглядывая их, я даже не верил, что попаду сюда. И не просто попаду — прилечу сюда сам! Мы разворачиваем наше фото и видео снаряжение. Смотрим — в нашу сторону идут два военных с женами — молодыми девушками. Это те самые ребята, которые несколько часов назад подъезжали на машине к месту нашей посадки на метеостанции. Они представляют своих жен, мы перекидываемся шутками. Нам рады — тут в гости ходят только белые медведи, так что путешественникам искренне рады. Девчата фотографируются вместе и порознь у вертолёта. Им мы тоже предлагаем наш телефон зная, что с казённым не очень-то разбежишься. Девушки рады представившейся возможности, рады и мы, что помогли чем-то.

Мы тем временем уходим к монументам и занимаемся там нашими делами на самом краю суши: снимаем панораму, прикручиваем к старому залуженному столбу табличку нашей экспедиции, фотографируемся, делаем фотосерию с флагами наших партнёров и спонсоров. Наконец, я звоню в наш штаб, и мы записываем аудио-сообщение от экипажа с мыса Челюскин.

Ребята-пограничники подсказывают нам, что чуть поодаль — за вон той свалкой (да она тут везде — свалка!) — есть еще один пятачок. Там расположены памятники и мини-кладбище погибших полярников и экипажей самолётов. Мы перелетаем туда и снова фотографируем и снимаем. Теперь, кажется, ни одна достопримечательность Челюскина не ускользнула от нас. Погода просто звенит. Солнце, на небе ни облачка, только северо-запад грозит тёмным пятном. Вот оно — окно хорошей погоды, которое предсказывали прогнозы. Странно видеть лёд в океане куда глаз хватает. Но пока стоит лёд, нет белых медведей. Они сейчас охотятся во льдах. Но как только льды расходятся — медведи возвращаются на сушу, и тут обитателям Челюскина приходится быть начеку. В Арктике не раз были случаи, когда выход из помещения заканчивался трагедией.

Начальник заставы — молодой лейтенент Илья — зовет нас к себе на заставу. Заходим и снова видим на стене кабинета вымпелы разных экспедиций и добавляем к ним свой. Оказывается на заставе уже много десятилетий ведётся книга записей. Она старая, уже подходит к концу — Илья нам показывает её. Жуть как интересно! Кого там только нет, какие только экспедиции не оставили в ней памятные записи. Илья предлагает и нам что-то написать. Очень почётно оставить свой след в этой большой книге пожеланий, ведь первые записи оставлены еще в 70-е. Мы благодарим Илью и идем фотографироваться у символического пограничного столба, сооруженного еще во времена СССР. Хорошо, что остался этот знак. Новых-то нет. Наконец, гостеприимный начальник заставы ведет нас к себе домой — на чай. Мы было начали отказываться, но он настоял. Чаем оказался полноценный обед, который приготовила его супруга Ольга.Нам чертовски приятно такое внимание и радушие хозяев и даже немного неудобно, что не можем как-то отплатить. У нас с собой ничего нет. Вертолёт такой маленький, что и так нагружен до предела.

Пообедав и завершив трапезу чаем, мы прощаемся с Ильёй и Ольгой. Спасибо огромное ребятам. И не только за гостеприимство. Вот на этих молодых людях и держится сейчас и жизнь, и Россия в целом. Забираем письмо, чтобы отнести его в почтовое отделение в ближайшем посёлке, где мы будем. Мы возвращаемся к вертолёту, проверяем снаряжение, оборудование, убеждаемся в том, что топлива хватит. Тем более, по такой отличной погоде уже не надо прятаться по долинам и руслам — пойдем напрямую, через горный массив! Смотрим на небо — уже половину его затянуло. Нам намекают, что пора убираться восвояси. Впрочем, мы всё сделали. Познакомились с людьми, выполнили съемку — пора на юг.

Взлетаем, делаем финальный облёт поселка. Я захожу над морем, чтобы быть еще севернее северной оконечности суши. Мы делаем заключительные фотографии посёлка с воздуха и направляемся к мысу Саблера. Напрямую до него чуть меньше двух часов лёту. Полёт прошёл спокойно. Было приятно наблюдать, как наступающая чернота понемногу отступала, пока не скрылась за горами. Сюда она еще придёт, но ближе к ночи. А до озера Таймыр, куда мы сейчас летим, она дойдет только к завтрашнему дню. Но уже утром мы улетим и с мыса Саблера.

Приземляемся на базе рыбаков точно в 20:00. Как раз ко времени, когда обещали вернуться и рыбаки отмечают этот факт с улыбкой, спрашивают не подгадывали ли мы, ожидая в тундре? Тут было уже тепло, +22*С — это просто курорт по сравнению с +5*С на Челюскине, у естественного холодильника из льда. Впрочем, в этом есть и свои недостатки — адские комары. На Челюскине ни одной летающей сволочи мы не видели. Так что в ход снова пошли баллончики с ядохимикатами.

Мужики приготовили суп и мы поужинали, беседуя на разные темы. Я, помня о своём любимом столбе, снова забрался на него и установил спутниковый терминал. На этот раз связь работала хуже. Но мне удалось убедиться в том, что погода завтра южнее Таймыра везде прекрасная. Поразмышляв, мы с Виктором решили, что можем обойти Хатангу. Во-первых, там наклёвывалась проблема с тем, что в отпуск ушел какой-то сотрудник аэропорта, с которым были согласования по нашей заправке. Во-вторых, мы хотели как-то нагнать скорость нашего передвижения. Жаль, конечно, что не удалось попасть в Хатангу. Там у нас волонтёр Онега Попова. Но к сожалению обстоятельства не позволяют нам потратить день на пребывание в посёлке. Мы собираемся лететь с Саблера сразу к следующему пункту нашего маршрута — к посёлку Саскылах, там хотим заправиться и продолжить полёт к Тикси. Лишь бы времени хватило. Время сейчас работает против нас — идёт на минус. Здесь UTC+8, а в Саскылахе уже UTC+10.

На базе рыбаков помимо домика, где ночуют сами рыбаки, есть еще один дом — они называют его гостевой. Там кроватей десятка полтора — всё рассчитано на большую компанию. Тут ночуют лётчики с Ми-8, приезжают время от времени на рыбалку богатенькие туристы (а другие не могут позволить себе оплату Ми-8). Словом, условия для ночёвки имеются. Но электричества нет. Мужики иногда включают генератор по надобности, но чаще всего обходятся без него. Хорошо, что у нас в снаряжении есть мощный аккумулятор Tracer. Мы подключаем к нему преобразователь 12/120 вольт, а уже к нему нашу сумку-зарядку. Преобразователь работает на пределе, провод от аккумулятора греется, но зарядка гаджетов идёт. Как хорошо быть предусмотрительным путешественником! :-)

Наконец, мы укладываемся. Это был просто необъятный день, включавший в себя двое суток с почти бессонной ночью в тундре и кучу впечатлений от посещения мыса Челюскин. Мы устали до предела возможного. Но завтра долго спать не получится. Чтобы не накрыло непогодой с севера, надо уматывать отсюда утречком. Тем более, у нас такой амбициозный план — долететь с Саблера аж до Тикси одним днём. Так что — спать!

P.S. Итог дня — пройдено 610 км за 3:44 летных часа